А Вирджил уже протягивал княгине изящную чашечку с ароматным напитком.
- Не расскажете поподробнее? Возможно, что-нибудь о своей Родине?
Она разговаривает с ним! Значит, сочла его достойным.
Уолш даже обрадовался - его не отвергли сразу, хотя он ожидал и побаивался этого. Как-никак, он порядком наслышался о заносчивых гордых боярах, которые узнав о мафусаилах, живущих в подчинении терран не позволяли даже смотреть на себя.
До чего красива была Астароше. Фантастическая фигура, а глаза? Большие, такой прекрасной, выдающейся формы...
- Понимаете, для нас Империя Истинного Человечества страна далекая и непостижимая. Отчасти, сказочная, я бы даже сказал.

Следи за опечатками, пожалуйста.

Вирджилу казалось, что у нее совершенно невероятный голос - густой и тягучий. Но по тому, как она орала на Фортуну, Уолш уже знал, что он может и обжигать - крепкая и терпкая душистая настойка, дорогой ликер, с нотками экзотческих стран и куполов таинственной Византии.
- Возможно, вы можете рассказать мне о столице Империи? Говорят, это самый прекрасный город мире,  - граф Манчестерский аккуратно приводил себя в порядок.

Метоселане-дворяне. С собственными дворцами на поверхности земли под защитой купола. Уолш по-доброму завидовал княгине киевской, удивляясь, как по-разному складывается судьба. Окружающий мир действительно полон контрастов. Выслушав вопрос Астроше, Уолш задумался на пару мгновений. Что он может рассказать? Какая информация является секретной? И в какой сравнение в действительности идет серое бесцветное гетто с шикарными территориями Империи Истинного Человечества?
- В действительности, широкая общественность королевства Альбион не осведомлена о существовании резервации метоселан под Лондиниумом. Секретность обеспечивает нам безопасность и отсутствие прямого конфликта. Много сотен лет метоселане не выходят из под земли. Там расположен целый город. Мы называем его гетто. Все метоселане рождаются и умирают там, единицы выходили на поверхность. Именно поэтому я так рад своему приезду сюда.
Рассказывать было тяжело. Зато теперь Вирджил вернул себе приличный вид - волосы вернулись в исходное положение, на руках появились новые перчатки.

Мисти, до этого прятавшийся под диваном, и успевший сделать там пакость, выбрался и запрыгнул на колени Эстер.
Уолш как раз обнаружил одежду, которая непременно бы пришлась впору мелкому метоселанину. На улице, тем временем, снова был шум. Не шум, а, скорее, перепалка. Инквизиторы ругались между собой, обсуждая приказ начальства. Из приказа следовало, что графа Мемфиса следовало задержать для допроса, поскольку он подозревался в нападении на терран.
"Плохо дело", - подумал Вирджил и осведомился у служанки, где можно взять  комплект монашескойс сутаны для Иштванской Святой. Дескать, требуется. Комплекция его госпожи и Фортуны почти совпадала. Уолш почти усмехнулся, когда представил, как будет рвать и метать заносчивый граф, но у него не будет другого выбора. Он сам вляпался в неприятности.
Послу все равно нужно как можно скорее покинуть Ватикан, верно? Он с удовольствием поспособствует этому. Этому выскочке следует держаться подальше от его королевы. Перед глазами графа Манчестела снова возникла сцена с юбкой, и он осторожно расправил складки белоснежной сутаны монахини. Тончайшие кружева пенились, на ткани поблескивала вышивка. Было пора возвращаться.
Тем времем, Йон, наконец, взял себя в руки и успокоился. Смыв с себя кровь и убедившись, что раны затягиваются - они отчаянно чесались, метоселанин закутался в халат, волочившийся по полу и вышел из ванной. Фортуна выглядел замучанным и ошалевшим, но вполне живым и бодрым. Он энергично замахал болтающимся рукавом, приветствуя прекрасных дам, нисколько не стесняясь халата.
- А вот и я.
Астароше и Эстер пили чай, и это было очень мило. Фортуна не сдержался и улыбнулся Бланшет. В этот момент на пороге неслышно возник Уолш с платьем в руках, Вид которого не предвещал ничего хорошего для Йона.
- Граф Мемфиса, Ваша Светлость, - Вирджил низко поклонился недоумевающему Фортуне. От дворецкого королевы не укрылась предназначенная Эстер улыбка, а вид посла в халате вызывал еще большее негодование. Впрочем, Уолш всегда хорошо скрывал эмоции. В отличии от Ванессы.
При виде Вирджила улыбка Йона увяла. Он и не ожидал, что Альбионское чучело вернется так скоро.
- Граф Мемфиса, боюсь, обстоятельства изменились, и если у вас есть возможность, немедленно покинуть Ватикан. Инквизиция ищет вас, чтобы повесить на вас преступления, и не думаю, что эти преступления принадлежат вам.
- Э-э? Какого черта, я ничего не делал! - Фортуна вспомнил избитого сектанта в подворотне и счел полезным заткнуться.
- Я понимаю, - Уолш хладнокровно кивнул, глядя, как Йон сунул руку под халат чтобы почесать плечо.
- Вам следует вернуться на корабль как можно скорее, причем, незамечанным.
- Но...
- Я счел, что это поможет вам скрыть свою высокопочтенную персону. На своем корабле вы сможете одеть привычную для вас одежду.
Кот пронзительно мяукнул, и задрал хвост, чем сбил Вирджила с мысли, дав Йону шанс.
- Вы что, с ума все посходили?? Я? В бабские тряпки? Да я лучше сдохну!
Мисти снова заорал, и его хриплый голос донельзя был похож на отчаянно ломающийся голосок графа.
Однако Уолш сталкивался и не с таким. Он привык быть безжалостным.
- Вы ставите безопасность своей миссии под угрозу. Более того, ставите под угрозу свою репутацию. Господа Асран еще, пока еще не привлекла интереса правоохранительных органов Святой Церкви, значит, она может остаться здесь. Вы же должны покинуть Ватикан. Это - жизненная необходимость. На улице - усиленная охрана. Инквизиторы с фонарями и прожекторами, на улице на подходе к аеропорту светло, как днем. Разумеется, вы будете оказавыть сопротивление при грубом задержании, а оно будет именно таким. Возможно, при этом они инсценируют то, что вы покалечили кого-то из инквизиторов. Вы желаете усугубть положение, граф Мемфиса?
Уолш подумал, что стал староват для таких речей и мысленно вздохнул.
Йону было нечего ответить. Он открывал и закрывал рот, с ужасом глядя на платье монахини в руках дворецкого. Мисти терся толстой мордой о грудь Эстер.

- Несомненно, кто-то должен составить графу компанию, - Вирджил хладнокровно поклонился, - предлагаю свою кандидатуру, но, к сожалению, моя королева, мне придется оставить вас для этого на некоторое время.

Йон ругался, поправляя завязки на чулочках. Терранская одежда была жуткой. Панталоны пенились кружевами. Фортуна уже насмотрелся на монашек, и имел представление, в каком порядке следует надевать на себя все эти тряпки, однако легче на душе ему от этого не стало. Мысль о том, что его увидят в таком виде была чудовищной. Но сам процесс одевания был не очень сложен - имперская одежда в разы сложнее, сове парадное облачение с розовыми шароварами, например и здоровенным кокошником, Йон, например, одеть без помощи кукол-служанок не мог.

-----------> Полигон и аэропорт
Вирджил бесшумно скользнул в королевскую спальню. Задвинул шторы, и замер у изголовья кровати, на которой, развалившись, грезила его королева. Остатки косметики размазались по лицу, полурасшнурованный корсет впивался в бока. Вирджил тихо вздохнул и склонился над Эстер, прислушиваясь к размеренному дыханию спящей девушки. Немного подумав, он снял перчатки, аккуратно уложив их на туалетный столик. В комнате было достаточно тепло, и он не мог позволить, чтобы его хозяйка утром страдала от боли после корсета. Ей нужно хорошо отдохнуть, а в платье это невозможно. Пальцы метоселанина порхали над девушкой: щелкнули замочки на драгоценных серьгах, на колье. Усыпанные драгоценностями высокий ворот расстегнулся, словно сам по себе, освобождая нежное, уязвимое горло. Вирджил поневоле обратил внимание  на пульсирующую привлекательной синевой жилку, и мысленно отругал себя - против инстинктов не попрешь.
Уолш пощекотал Эстер за ухом - она пару раз отмахнулась рукой и сделала то, что ему было нужно - повернулась на бок, облегчив ему доступ к поблескивающим в темноте крючьям корсета. Остальное было делом техники - извлечение леди  из тугого корсета прошло безболезненно. Дышать девушке стало легче - во всяком случае, на ее щеках проступил румянец.
Затем метоселанин осторожно завел руку за талию лежащей девушки, приподнимая ее на постели, придав ей сидящее положение, второй рукой придержав растрепанную головку. На случай, если Эстер все же проснется от его действий, он тихо прошептал: "Все в порядке, моя королева, это я", и в мгновение ока расстегнул скользкие, словно рыбки стеклянные пуговки верхней части платья. Под платьем оказался аккуратный кружевной бюстик. Вирджил хмыкнул, и принялся как можно осторожнее стягивать платье. Задание это было не из легких - главным приоритетом графа Манчестерского было все-таки не разбудить девушку. Наконец, он одержал победу над огромным платьем, оставив Эстер в лифе и смешных панталонах. Над панталонами, которые, несомненно, уже оценил Йон Фортуна (Уолш шмыкнул), находился пояс, к которому крепились чулки. Двумя легкими рывками метоселанин избавил Ее Величество от чулок и накрыл девушку одеялом, успев отметить истерзанные туфлями ножки. Накрытая одеялом Бланшет выглядела пристойно. Однако, насколько его хватало знаний терранской физиологии, Вирджил знал, что спать в лифе крайне вредно. Нужно было его снять. Стыдно не было, Уолш вроде не испытывал сексуального влечения к маленькой королеве, но в случае ее преждевременного пробуждения могут возникнуть осложнения. Пальцы метоселанина скользнули под одеяло. От Эстер пахло человеком, но пахло необычайно приятно. Помимо литра духов, пропитавших платье и запаха косметики, от королевы пахло чем-то особенным, сладким и одновременно ненавязчиво-легким. Уолш снова вздохнул и нащупал застежку бюстгальтера - ему повезло, она была как раз спереди, и расстегнул дурацкий предмет одежды.  Он осторожно извлек руки девушки из бретелей и, наконец, осторожно вытряхнул Эстер из лифчика.
Аккуратно сложив ее одежду, он покопался в тумбочке у кровати, извлек оттуда крем для ног, сел на край постели и принялся аккуратно массировать королевские ступни.

Уолш не сдержал улыбки, такой очаровательной сейчас казалась его маленькая королева:
- Еще рано, отдыхайте дальше, госпожа.